Русский медведь. Царь - Страница 64

3 апреля 1708 года. Москва

Петр шел по коридору недавно построенного здания научно-исследовательского института вычислительной техники. Первого в мире научно-исследовательского института, не считая совершенно уникальной и необычной для тех лет направленности. В сущности, этот комплекс из пяти зданий на окраине Москвы был построен специально для Готфрида Вильгельма Лейбница.

Дело в том, что после 1698 года жизнь у Готфрида пошла наперекосяк. Взошедший на престол Ганновера Георг-Людвиг не любил Лейбница и всячески стремился его унизить, почитая не как великого ученого, а всего лишь историографа его семьи… стоящего к тому же слишком дорого. Как он только его не называл! От бездарности и растяпы до откровенного лентяя. И это говоря о человеке, чья пунктуальность, тщательность и трудолюбие вошли в легенды. Петр же решил сыграть на этом, сделав Готфриду предложение, от которого тот не смог отказаться…

И вот теперь Государь шел по коридору НИИ ВТ, с легким трепетом предвкушая увидеть плоды пятилетней работы – электромеханическую счетную машинку, собранную на телефонных реле…

– Государь! – Голос Лейбница вырвал Петра из задумчивости. – Государь, все готово для демонстрации.

– Прекрасно, друг мой, – произнес царь, приветственно пожав руку и похлопав по плечу уже немолодого ученого. – Поспешим же. Признаться, мне не терпится посмотреть, что вышло из нашей задумки.

– О! Получилось все просто удивительно! Это… этот прорыв открывает невероятные перспективы и возможности!

– Да, друг мой… – мягко улыбнулся Петр, продолжив слушать восторженные возгласы престарелого ученого.

Так они и дошли до образца, стоявшего в центре небольшого зала, с толпой наблюдателей вокруг.

Что мог сказать Петр, глядя на ЭМСМ «Анна»?

Небольшой деревянный шкаф двухметровой высоты. Причем, надо отдать должное старику, – оформил все толково. Считай, законченный товар. На передней панели небольшая клавиатура с набором цифр от нуля до девяти и несколько функциональных клавиш. А также три электромеханических табло барабанного типа для визуального контроля как обрабатываемых чисел, так и результата. Плюс целая россыпь лампочек-детекторов, позволяющих отслеживать процесс выполнения операций.

Лейбниц бережно взялся за рубильник и подал напряжение на электромеханическую счетную машину. Раз – и все – она готова к работе. После чего его ассистенты принялись производить расчеты по перечню задач, что принес Петр с собой. Специально для проверки работоспособности. Вторую папку, с правильными ответами для сравнения, царь держал в руке до конца эксперимента, дабы соблюсти его чистоту.

ЭМСМ работала не очень быстро, выполняя операцию сложения аж семь секунд. И это было бы очень плохо. Ведь счеты, логарифмические линейки и упрощенные таблицы Брадиса уже активно использовались в России «птенцами гнезда Петрова». Но их преимущество раскрывалось только при работе с малыми числами. Как только речь заходила о пяти-шестизначных выражениях, указанные семь секунд сразу оказывались весьма неплохим результатом. Ведь у ЭМСМ было тридцать два разряда! Двоичных, правда. Но это позволяло работать с огромными по тем временам числами. Особенно это преимущество усиливалось, если речь шла не о единичной операции, а о серьезных расчетах, характерных для статистики и математического моделирования.

Петр стоял и молча смотрел, как ассистенты Лейбница споро нажимают на клавиши, производя расчеты, оперируя шести-семизначными числами с десятичным основанием. Прошло не больше четверти часа, как все было готово…

– Друзья! – произнес Государь, когда обрадованный решительным успехом персонал НИИ немного поостыл. – Сегодня произошло знаменательное событие! Я уверен, что оно войдет в анналы истории. Но… я вас очень прошу – не расслабляться. Эта счетная машина – лишь первый шаг большого пути… – Петр замолчал, обводя немного притихших сотрудников этого небольшого НИИ, практически полностью собравшихся в зале. После чего продолжил заранее подготовленную речь о перспективах развития вычислительной техники и ее высокой роли в жизни людей будущего. В сущности, получилось что-то вроде выступления Остапа Бендера в Нью-Васюках… ну, за тем исключением, что ему не пришлось врать…

Глава 6

21 апреля 1708 года. Бохайское море

Владимир стоял на квартердеке своего флагмана и с нарастающим напряжением наблюдал за фантасмагорией, происходящей в море. Они уже третий раз шли «пошалить» в эти воды и даже набирали иной раз целые караваны «улова» из торговцев. Но сейчас же ему казалось, что китайские корабли сами бегут к нему в руки, сковывая гигантским «хвостом» и удерживая в глубине этого небольшого моря.

– Очень странное поведение, – согласился Федор Матвеевич Апраксин.

– Знаешь… – после нескольких минут тишины. – Поднимай-ка пары в машинах.

– Что? – удивился контр-адмирал.

– И прикажи отпустить пленников.

– Я не понимаю. Зачем?

– Бесплатный сыр, Федор Матвеевич, бывает только в мышеловке. А это значит, что в проливе нас ждет флот Империи. Я не большой мастер морских сражений, но, полагаю, большой хвост из вяло плетущихся джонок будет для нас обузой. Да и вообще – прорваться бы. Там очень узко.

– Право руля! – после нескольких секунд стопора крикнул Апраксин. – Сигнальщики. Делай как я. Разводить пары.

– Не переживайте, – улыбнулся Владимир. – Судя по тем кораблям на горизонте, у нас еще есть время.